История моды в западном обществе

Мода всегда была отражением коллективного сознания и бессознательности общества. В политически консервативные времена мода отражает стабильность большинства, а также подрывные элементы меньшинства. По слухам, достаточно спорная историческая фигура, французский монарх Людовик XIV, сказал, что мода – это зеркало. Музыка, фильмы и телевидение, все это мощные зеркала поп-культуры в своем собственном праве, зависящие от беспокойств, надежд и мечтаний любого общества, все они вместе образуют синергетические отношения с модой, каждый из которых информирует, влияет и перекрестно оплодотворяет других в различных случаях.

Мода также является проявлением поп-культуры интеллектуальной и культурной направленности постмодернизма. Мода зависит от новизны; лето, осень, зима, весна – это сезоны, которые происходят неумолимо каждый год, а вместе с ними, спрос на новые линии моды. Неистощимый голод новых идей и вдохновений в моде и других поп-культурах неизбежно ведет к каннибализации, плагиату, переконтекстуализации и переосмыслению прошлых и современных идей – сути постмодернизма.

Если мы рассмотрим ландшафт, в котором поп-культура и мода находились вчера, мы можем в какой-то мере предсказать элементы, которые могут определить, куда она и пойдет, хотя в постмодернистской вселенной 21-го века практически невозможно предсказать, какие воплощения будут происходить.

Мода является побочным продуктом общественного досуга, которое превзошло многие из основных человеческих усилий на более низком уровне в иерархии потребностей Маслоу. Большинство людей в процветающих западных странах достаточно удачливы в жизни, в которой приобретение и (или) поддержание пищи, жилья и одежды не является борьбой, которая поглощает их существование, как это, к сожалению, справедливо во многих менее развитых странах.  Чтобы размышлять о значении своей жизни и о многих способах, которыми люди могут выразить свои внутренние мысли и чувства, граждане общества в качестве досуга начали использовать моду как способ самовыражения и отражения любого количества духовностей своего времени.

Еще в 1700-е годы французские женщины консультировались с модными журналами, чтобы узнать последние тенденции моды. Художники, работающие в стиле эскиза присутствовали в королевских судах, чтобы отметить модные выборы, сделанные правящими классами, и передали эти идеи портнихам по всей стране, которые, в свою очередь, создали факсимиле для тех, кто смог позволить себе такое модное соответствие. С этого времени французы исторически занимают особое место в мире моды.

Поскольку в 1800-х и 1900-х годах западные общества развивались из аграрных обществ в индустриальные, при одновременном увеличении доходов и богатства, акцент и снисходительность в моде возрастали. С появлением поп-музыки, в самую первую очередь рок-н-ролла в середине 1950-х и телевидения, подростки во всем мире видели таких идолов, как Элвис Пресли и его вращающиеся бедра, проникаясь глобальным ощущением моды.

Мальчики повсюду стали носить спортивные белые майки (в рукава которых наиболее продвинутые стали заворачивать пачки сигарет), синие джинсы и бриолинили волосы. Знаменитости с музыкальных площадок, кино, а затем и телевидения стали новой королевской семьей, новыми элитами, для западных культур, а модные тенденции, которые они воплощают, стали вдохновением для миллионов в каждом последующем поколении.

Вербальные и невербальные посылы рока стали более сложным, подрывным и мощным фактором в 1960-х годах, и соответствовали реакции на спорное вступление Соединенных Штатов в войну во Вьетнаме и полного отказа по обе стороны Атлантики от многих из традиционных ценностей. Эпоха холодной войны, поворот Битлз от свежей, непринужденной, приятной поп-музыки к психоделическим и метафизическим предметам влияет на новый набор модных тенденций, которые потрясли Истеблишмент до глубины души. Мужчины и женщины повсюду стали носить красочные (как в прямом, так и переносном смысле), возмутительно выразительные и даже диковинные вещи, позволяя своим волосам расти как можно длиннее.

Истощение от множества политических и социокультурных революций 1960-х годов и застойных западных экономик 1970-х уступило место культуре, занятой эскапизмом и просто весело проводившей время. Сидячие и политические протесты уступили место ночам буги-вечеринок, наполненным шампанским. Модные тенденции моды психоделики конца 1960-х – начала 70-х уступили место стильным видам отдыха, вдохновленными музыкальной тенденцией дискотеки и стиля диско которую потребляло общество примерно с 1976 по 1980 год и скреплялась глобальной феноменографией кассовой картины “Лихорадка субботнего вечера” с саундтреком, написанным Bee Gees, заполонившим дискотеки.

Облегающие и хорошо смоделированные по фигуре костюмы, которые носил Траволта, и сексуальные, стильные платья и брюки женщин в фильме вдохновили миллионы людей на соответственное изменение гардеробов. На излете моды на дискотеки возникла короткая, но мощная озабоченность ковбойской модой, вдохновленная особой утилитарной одеждой от американского Дикого Запада – ковбойскими сапогами, прочными голубыми джинсами, десятигаллонными ковбойскими шляпами и т. д., снова введенными в коллективное модное сознание мира еще одним чрезвычайно успешным фильмом 1982 года “Urban Cowboy”.

В то же время модные тенденции, вдохновленные культурой дискотеки и ковбоев, постепенно вымерли, царство политиков снова глубоко повлияло на вселенную моды. Выборы консервативных политических деятелей Маргарет Тэтчер в Англии и Рональда Рейгана в США вызвали шизофреническую революцию в одежде и музыке: поскольку экономическое восстановление было базировано на спинах работающей бедноты, культура, которая провозгласила “жадность это хорошо”, увлеклась ношением консервативной, но дорогостоящей или даже шокирующей одежды – например, мехов, что отражало тенденцию к большим тратам на предметы моды и роскоши.

Одновременно те культурные элементы, которые не пользовались экономическим бумом, восставали против тенденций консервативного истеблишмента и принимали противоречивые стили, воплощенные, например, в шикарной одежде, популяризированной музыкой и видеороликами Мадонны. Музыкальные видеоролики, свежее изобретение в поп-культуре и институционализированные силой MTV, стали новой витриной для возмутительных заявлений моды в 1980-х и позднее.

Жадность и духовное банкротство 1980 уступило место культуре “новых хиппи”, захватившей территорию от начала к середине 90 х, а затем культуре “новой жадности” конца 90 х , порожденной феноменальным экономическим ростом и Интернет-бумом. К этому времени поп-культура начала либерально зацикливаться на новых идеях, исчерпав большую часть своего потенциала для подлинной оригинальности.

По мере того, как технологии и цивилизация продолжают свою экспоненциальную эволюцию потребления, подлинно оригинальные идеи становятся все более и более сложными для создания, заставляя ведущих модельеров заимствовать из прошлых идей, объединять до сих пор несвязанные или несовместимые идеи, о чем свидетельствует печально известная фраза “Что старое новое, что новое устарело”.

Начало XXI века – это время глубокой неопределенности в моде, с множеством переработанных влияний, конкурирующих за корону следующего горячего модного тренда. Однако присущая самореференция и каннибализм постмодернизма практически не позволяют предсказать, какие новейшие тенденции будут доминировать и когда. Следующее десятилетие должно стать увлекательным временем для вселенной моды.